Так начался новый период моего существования. После этого скандала и потрясения, вызванного в глубине моей души я поняла, что уже ничего не будет, как прежде. Как бы я смотрела в глаза Петру Александровичу, не чувствуя себя, обвиняемой в совершении преступления, которого не совершала? Если бы я только не вошла в эту библиотеку. Если бы я только не искала предзнаменование в романе Вальтер-Скотта. Нет, я не могла сожалеть о моем входе, так как эти книги открыли мне целый мир. Я осталась в своей комнате, не в состоянии уснуть, мое сердце продолжало биться безумно. Я не переставала думать об Александре Михайловне и о ее взгляде, полным печали. Я волновалась за нее. Я вновь видела образ моей матери в постели, одной и отчаявшейся, неуспевшей по-настоящему прожить с отцом. Я чувствовала приближение момента, когда со мной сделается новый припадок, я медленно поднялась с постели и начала ходить взад и вперед, как медведь в клетке. Эта состояние было невыносимым. Я перепробовала все, и все же чувство несправедливости душило меня. Затем вдруг я вспомнила слова Оврова, помощника Петра Александровича. Что он мог хотеть от меня? Приветствие его было почтительным, в этом я была уверена. Так почему же я заметила неопределенность в его улыбке. Это тайное впечатление было лишь стороной духа или реальностью? Воспоминание о страданиях Александры Михаиловны внезапно прервало мои мысли. Завтрашний день был просто еще один день, а я задавалась вопросом, сможет ли она провести ночь …